Неточные совпадения
Он не верил в
смерть вообще и в особенности в ее
смерть, несмотря на то, что Лидия Ивановна сказала ему и отец подтвердил это, и потому и
после того, как ему сказали, что она умерла, он во время гулянья отыскивал ее.
«И стыд и позор Алексея Александровича, и Сережи, и мой ужасный стыд — всё спасается
смертью. Умереть — и он будет раскаиваться, будет жалеть, будет любить, будет страдать за меня». С остановившеюся улыбкой сострадания к себе она сидела на кресле, снимая и надевая кольца с левой руки, живо с разных сторон представляя себе его чувства
после ее
смерти.
Или нет, — прибавил он
после некоторого размышления, — лучше я оставлю их ему
после моей
смерти, в духовной, чтобы вспоминал обо мне».
— Ах, Анна Григорьевна, пусть бы еще куры, это бы еще ничего; слушайте только, что рассказала протопопша: приехала, говорит, к ней помещица Коробочка, перепуганная и бледная как
смерть, и рассказывает, и как рассказывает, послушайте только, совершенный роман; вдруг в глухую полночь, когда все уже спало в доме, раздается в ворота стук, ужаснейший, какой только можно себе представить; кричат: «Отворите, отворите, не то будут выломаны ворота!» Каково вам это покажется? Каков же
после этого прелестник?
Катерина. Как, девушка, не бояться! Всякий должен бояться. Не то страшно, что убьет тебя, а то, что
смерть тебя вдруг застанет, как ты есть, со всеми твоими грехами, со всеми помыслами лукавыми. Мне умереть не страшно, а как я подумаю, что вот вдруг я явлюсь перед Богом такая, какая я здесь с тобой,
после этого разговору-то, вот что страшно. Что у меня на уме-то! Какой грех-то! страшно вымолвить!
Анна Сергеевна около года
после его
смерти не выезжала из деревни; потом отправилась вместе с сестрой за границу, но побывала только в Германии; соскучилась и вернулась на жительство в свое любезное Никольское, отстоявшее верст сорок от города ***.
После его
смерти с женой разошелся.
В три дня Самгин убедился, что
смерть Сипягина оживила и обрадовала людей значительно более, чем
смерть Боголепова. Общее настроение показалось ему сродным с настроением зрителей в театре
после первого акта драмы, сильно заинтересовавшей их.
Эту картинную
смерть Самгин видел с отчетливой ясностью, но она тоже не поразила его, он даже отметил, что мертвый кочегар стал еще больше. Но
после крика женщины у Самгина помутилось в глазах, все последующее он уже видел, точно сквозь туман и далеко от себя. Совершенно необъяснима была мучительная медленность происходившего, — глаза видели, что каждая минута пересыщена движением, а все-таки создавалось впечатление медленности.
Но мать, не слушая отца, — как она часто делала, — кратко и сухо сказала Климу, что Дронов все это выдумал: тетки-ведьмы не было у него; отец помер, его засыпало землей, когда он рыл колодезь, мать работала на фабрике спичек и умерла, когда Дронову было четыре года,
после ее
смерти бабушка нанялась нянькой к брату Мите; вот и все.
После его
смерти Ганька захворала, ее лечили в больнице Святого Николая, это — сумасшедший дом.
У гроба на полу стояла на коленях
после всех пришедшая и более всех пораженная
смертью Наташи ее подруга: волосы у ней были не причесаны, она дико осматривалась вокруг, потом глядела на лицо умершей и, положив голову на пол, судорожно рыдала…
И
после моей
смерти — другой найдет мои бумаги...
— Давеча я проговорился мельком, что письмо Тушара к Татьяне Павловне, попавшее в бумаги Андроникова, очутилось, по
смерти его, в Москве у Марьи Ивановны. Я видел, как у вас что-то вдруг дернулось в лице, и только теперь догадался, когда у вас еще раз, сейчас, что-то опять дернулось точно так же в лице: вам пришло тогда, внизу, на мысль, что если одно письмо Андроникова уже очутилось у Марьи Ивановны, то почему же и другому не очутиться? А
после Андроникова могли остаться преважные письма, а? Не правда ли?
Мы толпой стояли вокруг, матросы теснились тут же, другие взобрались на ванты, все наблюдали, не обнаружит ли акула признаков жизни, но признаков не было. «Нет, уж кончено, — говорили некоторые, — она вся изранена и издохла». Другие, напротив, сомневались и приводили примеры живучести акул, и именно, что они иногда, через три часа
после мнимой
смерти, судорожно откусывали руки и ноги неосторожным.
Она решила, что сделает так. Но тут же, как это и всегда бывает в первую минуту затишья
после волнения, он, ребенок — его ребенок, который был в ней, вдруг вздрогнул, стукнулся и плавно потянулся и опять стал толкаться чем-то тонким, нежным и острым. И вдруг всё то, что за минуту так мучало ее, что, казалось, нельзя было жить, вся злоба на него и желание отомстить ему хоть своей
смертью, — всё это вдруг отдалилось. Она успокоилась, оправилась, закуталась платком и поспешно пошла домой.
Зятя Гуляев не пожелал видеть даже перед
смертью и простился с ним заочно. Вечером, через несколько часов
после приезда Бахарева, он уснул на руках дочери и Бахарева, чтоб больше не просыпаться.
После его
смерти все в его собственном доме и в доме Привалова пошло вверх дном.
Вот были собственные слова Грушеньке старого сластолюбца, предчувствовавшего тогда уже близкую
смерть свою и впрямь чрез пять месяцев
после совета сего умершего.
Там
после долгих и великих подвигов сподобился наконец претерпеть истязания и мученическую
смерть за веру.
— Помнишь ты, когда
после обеда Дмитрий ворвался в дом и избил отца, и я потом сказал тебе на дворе, что «право желаний» оставляю за собой, — скажи, подумал ты тогда, что я желаю
смерти отца, или нет?
Эта Лизавета Смердящая была очень малого роста девка, «двух аршин с малым», как умилительно вспоминали о ней
после ее
смерти многие из богомольных старушек нашего городка.
Несколько недель спустя я узнал, что Лукерья скончалась.
Смерть пришла-таки за ней… и «
после Петровок». Рассказывали, что в самый день кончины она все слышала колокольный звон, хотя от Алексеевки до церкви считают пять верст с лишком и день был будничный. Впрочем, Лукерья говорила, что звон шел не от церкви, а «сверху». Вероятно, она не посмела сказать: с неба.
— А наконец 17… года сентября 6-го дня отец его волею божиею помер, а между тем он проситель генерал-аншеф Троекуров с 17… года почти с малолетства находился в военной службе и по большой части был в походах за границами, почему он и не мог иметь сведения, как о
смерти отца его, равно и об оставшемся
после его имении.
Старик прослыл у духоборцев святым; со всех концов России ходили духоборцы на поклонение к нему, ценою золота покупали они к нему доступ. Старик сидел в своей келье, одетый весь в белом, — его друзья обили полотном стены и потолок.
После его
смерти они выпросили дозволение схоронить его тело с родными и торжественно пронесли его на руках от Владимира до Новгородской губернии. Одни духоборцы знают, где он схоронен; они уверены, что он при жизни имел уже дар делать чудеса и что его тело нетленно.
Народ русский отвык от смертных казней:
после Мировича, казненного вместо Екатерины II,
после Пугачева и его товарищей не было казней; люди умирали под кнутом, солдат гоняли (вопреки закону) до
смерти сквозь строй, но смертная казнь de jure [юридически (лат.).] не существовала.
Собравшись с духом и отслуживши молебен Иверской, Алексей явился к Сенатору с просьбой отпустить его за пять тысяч ассигнациями. Сенатор гордился своим поваром точно так, как гордился своим живописцем, а вследствие того денег не взял и сказал повару, что отпустит его даром
после своей
смерти.
Ее единственная опора был Голохвастов; она дни, ночи плакала
после его
смерти.
…А между тем я тогда едва начинал приходить в себя, оправляться
после ряда страшных событий, несчастий, ошибок. История последних годов моей жизни представлялась мне яснее и яснее, и я с ужасом видел, что ни один человек, кроме меня, не знает ее и что с моей
смертью умрет истина.
Подавленность всех других сфер человеческой деятельности бросала образованную часть общества в книжный мир, и в нем одном действительно совершался, глухо и полусловами, протест против николаевского гнета, тот протест, который мы услышали открытее и громче на другой день
после его
смерти.
Мы знаем, как природа распоряжается с личностями:
после, прежде, без жертв, на грудах трупов — ей все равно, она продолжает свое или так продолжает, что попало — десятки тысяч лет наносит какой-нибудь коралловый риф, всякую весну покидая
смерти забежавшие ряды. Полипы умирают, не подозревая, что они служили прогрессу рифа.
Если он
после каждого наблюдения провозглашает новую победу
смерти, разве это его вина?
После его
смерти издали его сочинения и при них хотели приложить его портрет в солдатской шинели. Цензура нашла это неприличным, бедный страдалец представлен в офицерских эполетах — он был произведен в больнице.
— Смотри,
после моей
смерти братцы, пожалуй, наедут, — говорил он, — услуги предлагать будут, так ты их от себя гони!
Наконец скончался и старик отец, достигнув глубокой старости, а вскоре
после его
смерти в народе пронеслись слухи о предстоящей воле…
После преждевременной
смерти Л.Д. Зиновьевой-Анибал А. Минцлова приобрела огромное влияние на В. Иванова в качестве утешительницы.
Очень тронуло меня выражение всеобщей любви к Лидии
после ее
смерти.
Когда
после близости
смерти мы возвращаемся к жизни, то чувствуется, что все ничтожно по сравнению со
смертью.
После его
смерти должность тверского брандмейстера унаследовал его сын, еще юноша, такой же удалец, родившийся и выросший в конюшне. Он погиб на своем посту: провалившись во время пожара сквозь три этажа, сошел с ума и умер.
Лучший табак, бывший в моде, назывался «Розовый». Его делал пономарь, живший во дворе церкви Троицы-Листы, умерший столетним стариком. Табак этот продавался через окошечко в одной из крохотных лавочек, осевших глубоко в землю под церковным строением на Сретенке.
После его
смерти осталось несколько бутылок табаку и рецепт, который настолько своеобразен, что нельзя его не привести целиком.
Кончается пьеса
смертью короля. У его роскошной постели собираются
послы от войска, чтобы добиться назначения коронного гетмана… Загорелые, суровые, они пробиваются к королю и во имя отчизны требуют решения. Грудь умирающего вздымается, и, судорожно задыхаясь, он произносит...
На плите
после традиционных трех букв D. О. М. стояло уменьшительное имя с фамилией (вроде Ясь Янкевич), затем год рождения и
смерти.
Прошло
после свадьбы не больше месяца, как по городу разнеслась страшная весть. Нагибин скоропостижно умер. Было это вскоре
после обеда. Он поел какой-то ухи из соленой рыбы и умер. Когда кухарка вошла в комнату, он лежал на полу уже похолодевший. Догадкам и предположениям не было конца. Всего удивительнее было то, что
после миллионера не нашли никаких денег. Имущество было в полной сохранности, замки все целы, а кухарка показывала только одно, что хозяин ел за час до
смерти уху.
И отдалось всё это ему чуть не гибелью: дядя-то Михайло весь в дедушку — обидчивый, злопамятный, и задумал он извести отца твоего. Вот, шли они в начале зимы из гостей, четверо: Максим, дядья да дьячок один — его расстригли
после, он извозчика до
смерти забил. Шли с Ямской улицы и заманили Максима-то на Дюков пруд, будто покататься по льду, на ногах, как мальчишки катаются, заманили да и столкнули его в прорубь, — я тебе рассказывала это…
Очень хорошо ходил за лошадьми и умел чудесно лечить их;
после здесь, в Нижнем, коновалом был, да сошел с ума, и забили его пожарные до
смерти.
Правда, здесь судят за преступления, но многие дела прекращаются за ненахождением виновных, многие возвращаются для дополнения или разъяснения подсудности или останавливаются в производстве за неполучением необходимых справок из разных сибирских присутственных мест и в конце концов
после долгой волокиты поступают в архив за
смертью обвиняемого или за невозвращением его из бегов, а главное, едва ли можно положиться на данные следствия, которое ведут молодые люди, нигде не получившие образования, и хабаровского окружного суда, который судит сахалинцев заочно, по одним только бумагам.
Он поспешил передать ему свой взгляд на дело, прибавив, что, по его мнению, может быть, и смерть-то старика происходит, главное, от ужаса, оставшегося в его сердце
после проступка, и что к этому не всякий способен.
При жизни отца Лиза находилась на руках гувернантки, девицы Моро из Парижа; а
после его
смерти поступила в ведение Марфы Тимофеевны.
Он сам недолго пережил ее, не более пяти лет. Зимой 1819 года он тихо скончался в Москве, куда переехал с Глафирой и внуком, и завещал похоронить себя рядом с Анной Павловной да с «Малашей». Иван Петрович находился тогда в Париже, для своего удовольствия; он вышел в отставку скоро
после 1815 года. Узнав о
смерти отца, он решился возвратиться в Россию. Надобно было подумать об устройстве имения, да и Феде, по письму Глафиры, минуло двенадцать лет, и наступило время серьезно заняться его воспитанием.
С оника,
после многолетней разлуки, проведенной в двух различных мирах, не понимая ясно ни чужих, ни даже собственных мыслей, цепляясь за слова и возражая одними словами, заспорили они о предметах самых отвлеченных, — и спорили так, как будто дело шло о жизни и
смерти обоих: голосили и вопили так, что все люди всполошились в доме, а бедный Лемм, который с самого приезда Михалевича заперся у себя в комнате, почувствовал недоуменье и начал даже чего-то смутно бояться.